Россия и Иран имеют очень разные приоритеты в военном строительстве, и именно потому отлично дополняют друг друга. На Западе это отлично понимают, но остановить начавшееся сотрудничество уже не могут.
Западные СМИ сообщают, что Россия купила у Ирана тысячу ударно-разведывательных беспилотников, выведя тем самым стратегическое сотрудничество с исламской республикой на новый уровень. Источником этой новости выступил ливанский журналист и политический аналитик Элайджа Магье (Elijah J. Magnier).
Информация широко разошлась по западным, а затем и российским СМИ. Что ж, давайте попробуем разобраться, насколько достоверным может быть этот слух и что на практике означают приведённые источником цифры.
Слухи слухам рознь
Элайджа Магье относится к той категории людей, о которых говорят: «широко известен в узких кругах». Соответствующее мнение в разговоре с обозревателем высказал военный эксперт, специалист по иранским вооружённым силам и автор книги «Персидский бастион» Юрий Лямин. При этом он отметил, что пока очень сложно оценить достоверность сообщения:
Такие контракты обычно не афишируются. Я вообще не помню, чтобы иранцы афишировали свои дела хоть с кем-то. Особенно до их начала или даже во время выполнения контракта. Иногда сообщали уже после осуществления поставок. Поэтому тут что-то сложно комментировать.
Тем не менее, в отличие от фейков, которые распространялись весной по русскоязычному сегменту интернета и которые систематически препарировал, сообщение Магье выглядит вполне вероятным.
Во-первых, оно органично ложится в канву более ранних сообщений, каковые хоть и не получили официальных подтверждений, но обросли множеством косвенных доказательств: от аномальной активности транспортной авиации, самолёты которой, по данным открытых источников, за последнее время совершили более 40 рейсов из Ирана в Подмосковье, и до подписания соглашения, предусматривающего передачу России иранских авиадеталей и помощь иранских специалистов в ремонте авиатехники.
Во-вторых, кроме того, что Магье является авторитетным человеком в своей сфере (то есть не будет рисковать своей репутацией ради хайпа), он ещё и живёт в весьма интересном месте – Ливане.
В Ливане сходятся многие интересы, и там действуют многие разведслужбы мира. В силу этого там журналисты много чего знают по Ближнему Востоку. Так-то он журналист известный, – пояснил Лямин.
Аналогичное мнение в своём Telegram-канале высказал политтехнолог Игорь Димитриев, ранее работавший на Россию в Сирии, а первые недели СВО находившийся в составе колонны, шедшей к Киеву с севера.
В целом сообщение о продаже 1000 иранских дронов можно классифицировать как высокодостоверный слух и на этом перейти к анализу его содержательной части.
Иранский БПЛА на секретной военной базе. Фото: скриншет видео канала CGNT
Тысяча – много или мало?
11 августа Турецкое информагентство SavunmaSanayiST опубликовало интервью с Халуком Байрактаром, старшим братом и бизнес-партнёром известного разработчика турецких военных беспилотников Сельчука Байрактара. В ходе разговора предприниматель отметил, что в настоящее время компания Baykar Defence производит 20 беспилотников Bayraktar TB2 в месяц. Пакет заказов из 500 машин будет выполняться в течение следующих трёх лет. К началу следующего года компания рассчитывает поднять этот показатель до 30 машин, то есть по беспилотнику в день. Кроме того, компания строит новый завод в Эсеньюрте. Новое предприятие позволит выпускать до 46 БЛА Bayraktar TB2 в месяц (а кроме них – ещё 24 БЛА AKINCI и наземное оборудование для управления и обслуживания дронов).
Готовя нападение на Донбасс, украинские власти намеревались создать группировку примерно из 90 «Байрактаров», 60 из которых должны были постоянно находиться в состоянии готовности к применению. Эти цифры показывают, что 1000 иранских дронов – это огромный флот, настоящая воздушная армия, противопоставить которой ни Украина, ни её западные «партнёры», в сущности, ничего не смогут. Однако, как всегда, есть несколько «но».
Во-первых, Магье ничего не сообщает о номенклатуре закупленных Россией беспилотников. Во-вторых, ничего не говорит о сроках исполнения контракта.
Комментируя эти моменты, Лямин отметил, что Москва могла потратиться не только на тяжёлые ударные машины, но и купить множество лёгких разведчиков и дронов-камикадзе. Он также предположил, что Тегеран мог пойти на передачу России части тех машин, что уже находятся в войсках.
«Вопрос, скорее всего, идёт не о производстве, а о поставках из наличия тех машин, которые есть в распоряжении ВС Ирана», – допускает эксперт. Общее число находящихся в распоряжении Ирана тяжёлых беспилотников он оценивает в несколько сотен.
Наиболее ценными машинами для России, вероятно, являются Shahed-129 и Shahed-191. Первый из них может взять на себя удары по тылам ВСУ, второй – взлом украинской системы ПВО. Естественно, и те и другие машины будут нести потери, поэтому логично предположить, что соглашение рассчитано на несколько лет и предполагает не только передачу первой партии дронов, но и последующие поставки, которые позволят поддерживать численность беспилотного флота на достаточном уровне.
Новый уровень сотрудничества
Магье, а вслед за ним и западные обозреватели говорят, что поставка столь крупной партии дронов выводит сотрудничество России и Ирана на новый уровень.
Это вполне очевидный вывод: 9 августа «Роскосмос» запустил на орбиту спутник-наблюдатель «Хайям». Тегеран утверждает, что этот аппарат нужен «для удовлетворения потребностей страны в кризисном управлении, в сферах градостроительства, добычи природных ресурсов, горнорудной промышленности, сельского хозяйства и других отраслях». Однако, по мнению американских экспертов, спутник позволит иранским военным наблюдать за стратегически важными целями на всём Ближнем Востоке, и в том числе – на территории Израиля.
Россия согласилась построить и запустить систему «Канопус-V», включающую в себя камеру высокого разрешения, которая предоставит Тегерану беспрецедентные возможности, включая почти непрерывный мониторинг важных объектов в Израиле и Персидском заливе, – сообщала американская газета The Washington Post.
Также американцы утверждают, что «Роскосмос» не сразу передаст управление спутником Ирану, а сначала будет использовать его для разведки целей на украинской территории.
Сам Магье не пытается строить предположений, чего Ирану хочется получить от сотрудничества с Россией: он лишь отмечает, что страны имели различные приоритеты и добились успехов в разных сферах военных технологий.
В последнее десятилетие Россия не уделяла большого внимания и достаточных инвестиций индустрии беспилотных летательных аппаратов. Вместо этого Москва сосредоточилась на разработке гиперзвуковых ракет, которым удалось достичь оперативного уровня этой технологии, опередив США. Интерес России к военному развитию сосредоточен на стратегических ракетах с ядерными боеголовками, тогда как беспилотники на самом деле стали необходимы каждой армии. Иран также разработал свои дальнобойные и высокоточные ракеты для достижения дальности до 2000 км, и они успешно применялись в Ираке и Сирии против различных целей. Однако, как мы видим, Тегеран сосредоточился также и на интенсивном развитии индустрии дронов. Иран использовал их в Сирии и передал своим союзникам в Ливане, Сирии, Ираке и Йемене, также поделившись опытом с палестинцам в Газе, – поясняет ливанский эксперт.
В разговоре с обозревателем Юрий Лямин предположил, что Иран может быть заинтересован в получении истребителей Су-35, которые были произведены для Египта, но которые Каир не стал забирать из-за опасений попасть под вторичные санкции США. По условиям контракта египтяне должны были получить 30 машин этого типа, однако до заморозки сделки авиационный завод имени Ю. А. Гагарина в Комсомольске-на-Амуре успел изготовить всего 15 самолётов.
Также в прошлые годы Иран проявлял огромный интерес к нашим системам ПВО, особенно к С-400. Сотрудничество с «Роскосмосом» позволит Ирану существенно повысить эффективность баллистических ракет и беспилотников. Например, БПЛА Shahed-129 второго поколения при управлении с наземной станции имеет дальность применения в пределах 300–400 км; запаса же топлива у машины хватает для совершения 1700-километровых боевых и 3400-километровых перегоночных вылетов. Второе поколение этих дронов, по всей видимости, имеет систему спутниковой связи, которая позволяет полноценно использовать высокую дальность полёта этих БПЛА. Но проблема в том, что Иран не может самостоятельно запускать спутники. Кроме того, у него нет опыта в создании таких аппаратов. Зато и то и другое есть у России.
Иранский беспилотник «Шахед-129» второго поколения. В носовой части машины виден каплевидный обтекатель, под которым, по мнению экспертов, находится система спутниковой связи. Выпускается с 2015 года. Фото: army.ric.mil.ru
С нашей стороны выгоды от сотрудничества с Ираном тоже сложно переоценить. Россия откровенно прозевала развитие беспилотников, с чем не так давно согласился Юрий Борисов, много лет курировавший вопросы гособоронзаказа в должности вице-премьера, а до того – заместителя министра обороны.
Однако нюанс состоит в том, что, в отличие от региональных держав, Россия не может позволить себе сконцентрироваться только на развитии конвенциональных сил. Ключевой фактор нашей безопасности – атомное оружие, распределённое по так называемой ядерной триаде. Самым опасным (для наших врагов) компонентом являются атомные подлодки с межконтинентальными баллистическими ракетами. Однако сами они выходить в районы патрулирования не могут, им нужно сопровождение и прикрытие. В результате выходит, что вроде бы сугубо континентальная держава вынуждена нести огромные расходы на постройку и содержание флота кораблей, который в принципе невозможно применить в обычной войне.
Аналогичная ситуация и по многим остальным направлениям: строительство загоризонтных РЛС системы раннего предупреждения о ракетном нападении, работы над истребителем пятого поколения, разработка гиперзвукового оружия, спутников-инспекторов и противоспутниковых лазеров, создание военной инфраструктуры в Арктике – каждое из этих направлений требовало огромной концентрации ресурсов, как финансовых, так и интеллектуальных.
Россия действительно упустила развитие крайне важного направления – беспилотной авиации. Однако при этом реализовала с десяток других программ, провал по каждой из которых поднимал шансы на поражение в ядерном конфликте и саму его вероятность. Что из этого лучше, что хуже – вопрос, прямо скажем, неоднозначный.
Сотрудничество с Ираном позволяет закрыть эту дыру. И слава Богу! Мы получаем крайне необходимое оружие от людей, которые являются экспертами не только по применению своих, но и по угону чужих БПЛА. Все проблемы обратного инжиниринга, логистики и производства решены. Более того, под применение БПЛА готовы тактические схемы, штатные расписания подразделений, регламенты техобслуживания и всё то, что в конечном счёте и определяет эффективность оружия на поле боя. Американцы в таких случаях говорят: Shut up and take my money («заткнись и возьми мои деньги»).
Кроме того, у Ирана есть ещё одно огромное преимущество по сравнению с другими странами: он имеет практически полный иммунитет к американским санкциям.
Из-за санкций у нас международное сотрудничество со многими странами как минимум на паузу поставлено, а Ирану в этом плане бояться нечего, – отмечает Лямин.
Делаем выводы
Мир меняется: бывшие мировые лидеры постепенно утрачивают мощь и хватку (посмотрите на численность европейских армий), а страны, от которых никто, в общем-то, ничего не ожидал – внезапно оказываются лидерами на самых прорывных направлениях (например, Турция с её беспилотниками). Поэтому рассуждения – мол, дожили, у Ирана покупаем технологии – являются либо вражеской пропагандой, либо проявлением дремучего невежества и тупости, а, как правило, и тем и другим.
Для Ирана беспилотники были единственной возможностью действовать в воздухе, так как развитие пилотируемой авиации было заблокировано американскими санкциями (Иран – единственная страна, до сих пор эксплуатирующая самолёты F-14 «Томкэт»). И они этой возможностью воспользовались на сто процентов.
Освобождение русских земель из-под власти съехавшего с катушек украинского режима – далеко не последняя война нынешнего столетия. Англосаксы уже готовят нам очередного врага в лице сетевого квазигосударства Триморья. Поэтому сотрудничество с шиитским режимом, который 40 лет выживает вопреки всему «цивилизованному» миру, – огромный стратегический козырь России.