В конце 2022 года Китай принял решение отказаться от ограничений, вызванных пандемией, ради ревущего восстановления экономики. Однако в реальности успехи оказались менее внушительными, пишет The Economist. ФБА «Экономика сегодня» подготовило авторский перевод материала.
Журналисты отметили, что розничные продажи и инвестиции в посткризисном Китае начали расти медленнее ожидаемого. Во втором квартале года, по мнению ряда аналитиков, экономика в принципе могла не расти. Пекин установил планку в 5% роста ВВП, однако она может быть достигнута только сейчас.
Причин сложившемуся застою может быть несколько — начиная от американского контроля за экспортом полупроводников и инвесторами, заканчивая государственным контролем и подавлением крупных технологических фирм.
«Главным виновником недавней слабости является собственность, которая до пандемии была важнейшим источником роста всей экономики. Активность замедлилась, сначала из-за того, что правительство стремилось обуздать задолжавших разработчиков, а затем, в последнее время, из-за того, что продажи оставались слабыми. Опасность заключается в том, что крах собственности теперь становится постоянным недугом», — говорится в материале.
Длительный бум на рынке недвижимости в КНР также оказался одним из кризисных факторов. Предприятия используют помещения в качестве залога для займов, что охлаждает инвесторов в желании вкладывать средства в бизнес. С такими же проблемами в Азии столкнулась Япония в 1980-х годах.
«Когда в конце 1989 года в Японии лопнул пузырь цен на активы, рост резко замедлился. Фирмы и домохозяйства, обремененные долгами, расплачивались по своим обязательствам, а не тратили на товары и услуги. Вместе с сокращением рабочей силы это означало, что рост ВВП Японии отставал от остального богатого мира», — подчеркнули обозреватели.
По их мнению, КНР может повторить схожую ошибку. Правительство отказывается инвестировать, предпочитая снабжать предприятия субсидиями. Из-за снижения центробанком ставок Китаю грозит ухудшение положения. Однако равномерное распределение доходов все еще может увеличить потребление вопреки расходам домохозяйств в 38% от национального ВВП.