ФСБ РФ обнародовала показания, которые дал в 1945 году советским спецслужбам последний главнокомандующий Сухопутными войсками Третьего рейха генерал-фельдмаршал Фердинанд Шёрнер. По словам экспертов, эти документы служат доказательством преступных действий немецких военных и тесной связи между вермахтом и нацистской партией.
«Стремлением национал-социализма является война»
Фердинанд Шёрнер был участником Первой мировой войны, после завершения которой не захотел демобилизоваться и остался служить в армии. В 1920-е годы Шёрнер примкнул к нацистам. После прихода Гитлера к власти в Германии он получил должность в Генштабе, а затем возглавил горнострелковый полк. Шёрнер участвовал в аншлюсе Австрии, а затем — в захвате Польши, Бельгии, Франции и Греции.
С 1941 года Шёрнер действовал на Советско-германском фронте — в северных районах СССР, на Украине, в Крыму, Прибалтике, Польше и Чехословакии. За годы Великой Отечественной войны он прошёл путь от командира дивизии до командующего группой армий «Центр». Шёрнер отличался чрезвычайной жестокостью, в том числе по отношению к собственным солдатам, которых приказывал расстреливать за оставление позиций. В 1945 году Шёрнеру было присвоено звание генерал-фельдмаршала.
С 30 апреля 1945 года Шёрнер считался главнокомандующим Сухопутными войсками Германии. В мае 1945-го он сдался в плен американским войскам, но был передан советскому командованию. По решению Военного трибунала войск МВД Московского военного округа Фердинанд Шёрнер за военные преступления был приговорён к 25 годам исправительно-трудовых лагерей. В дальнейшем приговор был сокращён до 12,5 года. В 1955 году Шёрнера передали германским властям. В ФРГ он был приговорён к 4,5 года лишения свободы за расстрелы немецких солдат.
В 1945 году, находясь под следствием в СССР, Шёрнер дал советским спецслужбам ценные показания о подготовке Германии к войне, о преступлениях вермахта и связях между нацистской партией и военной организацией Третьего рейха.
«Национал-социализм с момента своего возникновения благодаря своей программе и своим видным руководителям, являвшимся сплошь солдатами Первой мировой войны, стал движением за войну, «партией войны»… Если анализировать мою тогдашнюю точку зрения, то меня менее интересовала общая национал-социалистическая программа, чем чисто солдатские и боевые идеи», — утверждал Шёрнер в своих показаниях.
Свою позицию он объяснял «невозможным» экономическим положением, в котором оказалась Германия по условиям Версальского договора.
«Но мы себе сказали, что наш час тоже придёт. И растущий национал-социализм был знаменосцем этой надежды. И все беседы с товарищами, которые слышали выступления Гитлера или каким-либо образом принимали участие в допризывной военной подготовке, в частности встречи с Ремом, Шобертом, Дитлем и др., не оставляли никакого сомнения, что стремлением национал-социализма является война. Когда партия создавала свои организации, так же мало оставалось сомнений в том, что при этом национал-социалистское руководство преследует конечную цель — подготовку к войне», — отметил Шёрнер в своих показаниях.
Среди таких организаций он назвал, в частности, гитлерюгенд, задачей которого «менее всего являлось воспитание и образование немецкой молодёжи, её основная задача была милитаризация молодёжи».
Кроме того, к организациям, предназначенным для подготовки Германии к войне, Шёрнер отнёс Союз немецких девушек, Национал-социалистический военный союз, Национал-социалистический автокорпус. По его словам, партийный съезд НСДАП 1937 года, в котором он лично принимал участие, «был не чем иным, как генеральной репетицией по мобилизации всех средств связи и транспорта по размещению и снабжению».
«Известно также об одновременной подготовке к войне в индустриальной и хозяйственной областях. Влияние пропаганды на народ служило психологической подготовкой к войне. Пропаганда против евреев была направлена на это же», — подчеркнул Шёрнер.
«Фашизм — это война»
Положение, сложившееся в 1930-е годы на международной арене, Шёрнер считал благоприятным для агрессивной политики, которую проводили нацисты.
«Моменты внешней политики я могу охарактеризовать одной фразой: внешнеполитическое положение было исключительно благоприятно для развития и проведения в жизнь целей национал-социализма, потому что великие державы действовали в то время порознь… Девиз «фашизм не является продуктом экспорта» подходит также и для национал-социализма, но он не ограничивает понятия «фашизм — это война», — заявил в своих показаниях бывший главнокомандующий Сухопутными войсками Германии.
По словам Шёрнера, руководители рейха преследовали исключительно империалистические цели и не создавали предпосылок для восстановления в покорённых ими странах реальной государственности — даже во главе с сочувствующими нацизму лицами. Прогерманские организации гитлеровцы использовали изначально для того, чтобы создать в этих государствах внутреннюю напряжённость перед нападением.
Шёрнер утверждал, что нехватку необходимых для войны денежных средств нацистское руководство компенсировало абсолютной внутренней диктатурой и разбойничьими методами ведения войны — ограблением уже оккупированных стран.
«ОКХ (верховное командование сухопутных войск. — RT) преследовало поэтому чисто практические цели, чтобы обеспечить наше военно-экономическое положение (Украина, Кавказ), и вступало тем самым в возрастающей мере в противоречие с политикой престижа фюрера (Москва, Сталинград)», — признался Шёрнер.
Союз Германии с Японией и Италией он объяснял не идеологическим родством или политическими целями, а общим желанием объявить войну всему миру.
Договор 1939 года с Советским Союзом, по словам Шёрнера, был лишь временным «тактическим мероприятием». Соответствующие высказывания он слышал лично от рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, ссылавшегося, в свою очередь, на позицию Гитлера.
«Идейную борьбу против большевизма в её действии и в связи с преследуемыми экономическими целями можно было рассматривать как пропаганду войны. Эта пропаганда направлялась правительством и обосновывалась идеологическими, политическими причинами. Других мыслей в этом отношении официально не существовало», — признавал Шёрнер.
После нападения на Советский Союз нацисты приступили к беспощадному ограблению оккупированных ими территорий, в частности УССР.
«Было дано указание о беспощадном ограблении страны, причём на мирное население не должно было обращаться никакого внимания, а все запасы страны должны были быть учтены и вывезены в Германию. При этом имелись в виду как продукты сельского хозяйства, так и полезные ископаемые и промышленная продукция», — отметил в своих показаниях Шёрнер.
«Был лично предан Гитлеру»
Как отмечают историки, показания Шёрнера — ценный источник информации о причинах и ходе Второй мировой войны.
«Шёрнер — один из немногих генералов, в которых Гитлер верил до конца. Шёрнер, в свою очередь, был лично предан Гитлеру. Его показания представляют большой интерес для науки», — заявил в интервью RT аспирант ИВИ РАН Максим Синицын.
Read more«Справедливый и заслуженный приговор»: как казнили главных нацистских преступников гитлеровской Германии
По его словам, показания Шёрнера позволяют опровергнуть миф о «чистом вермахте», созданный в послевоенное время с целью оправдания сотрудничества США и Великобритании с бывшими гитлеровскими военными.
«Вермахт изначально впитал национал-социалистическую идеологию. Каких-то отличающихся от гитлеровских чаяний и настроений в его рядах изначально не было», — подчеркнул Синицын.
Как рассказал в беседе с RT старший научный сотрудник ИВИ РАН Дмитрий Суржик, показания Шёрнера позволяют нам лучше понять внутренние мотивы немецких военных, ставших инструментом развязывания нацистами глобальной войны.
«Мы видим на примере Шёрнера психологию немецких офицеров, для которых Первая мировая война завершилась унижением. Из унижения, которое Лондон и Париж нанесли немцам умышленно, вырос тот реваншизм, который в дальнейшем оседлал Гитлер», — заявил Суржик.
По его словам, Шёрнер был одним из офицеров, поддерживающих войну и толкавших Германию к ней. Он проникся духом нацизма и не видел ничего зазорного в совершении военных преступлений.
«Шёрнер был мотором войны. Он приложил немало сил для развития вермахта, служившего главным инструментом нацистской внешней политики. Он выполнял гитлеровские указания по применению тактики выжженной земли и никогда не выступал против использования вермахта в карательных операциях», — подытожил Суржик.