На 97-м году жизни умерла королева Великобритании Елизавета II. Как сообщил 8 сентября Букингемский дворец, королева «мирно скончалась в замке Балморал» в Шотландии. Теперь Соединенное Королевство ожидает долгий национальный траур и смена правителя — уже известно, что им станет старший сын Елизаветы II 73-летний принц Чарльз, а ныне король Карл III. О том, как откликнется Британия на смерть королевы и как после этого изменятся отношения России и Туманного Альбиона, «Парламентской газете» рассказал заместитель заведующего кафедрой международной и национальной безопасности Дипломатической академии МИД России доктор политических наук Олег Иванов.
— Олег Петрович, возможен ли в Великобритании конфликт двух политических полюсов — монаршей семьи и правительства?
— Общеизвестно, что королева как политическая фигура достаточно декларативна. Она не имеет никаких реальных рычагов управления. Это скорее традиция, которую англичане сохраняют на протяжении столетий. Приведет ли смена правителя к какому-то политическому конфликту, я не думаю. Великобритания сейчас просто не в том положении, чтобы устраивать какой-то конфликт на фоне того экономического и социального кризиса, который в стране назревает. Зима опять же предстоит тяжелая, с большими и непредсказуемыми последствиями. Поэтому если исходить из разумного и рационального подхода, какого-то конфликта, даже если действительно присутствует конфликт интересов, ждать не стоит. Я думаю, они сумеют найти какой-то выход из положения, договориться о том, чтобы это все не выплескивалось в публичное пространство.
— Но нынешнего премьер-министра Лиз Трасс нельзя назвать большой поклонницей монархии. Известно, что раньше она занимала очень активную антимонархистскую позицию.
— Лиз Трасс в молодости занимала разные позиции. В девяностые годы, еще будучи студенткой Оксфорда, она действительно позволяла себе не совсем уж антиправительственные, но достаточно резкие высказывания в адрес королевской семьи и самого института монархии. Ну и что? В молодости, тем более на Западе, многие отличаются резкостью суждений. Потом перестраиваются, меняют мнение, приходят во власть и говорят уже не то, что они думали в молодости, а то, что диктует определенная политическая обстановка.
— То есть демонтаж института монархии в Великобритании невозможен?
— Смотря что понимать под словом «демонтаж» — полную ликвидацию или некие изменения. То, что монархия рухнет одномоментно, маловероятно. Англичане достаточно консервативные люди. Монархия — часть их истории и культуры. И в Англии нет такой поляризации общественного мнения, как в США, где конгресс штурмом брали. Поэтому для падения института монархии нет предпосылок ни внутренних, ни внешних.
— Что вы имеете в виду под изменениями, которые могут произойти?
— Возможно, принц Чарльз станет играть большую роль в управлении государством, нежели Елизавета II. Оказывать большее влияние на внутреннюю и внешнюю политику. Определять он ее не может, но предпринимать какие-то шаги — по большей части неформальные — вполне способен. Другое дело, что это вряд ли сохранится надолго и вряд ли принц Чарльз передаст те полномочия, которые на себя возьмет, своему преемнику, кем бы тот ни был.
— Известно, что в самой королевской семье в последнее время все не так гладко. И наиболее молодые и перспективные ее представители не особо-то рвутся к трону.
— Они не рвутся, потому что в некотором роде стали изгоями и попали под критику за определенные моменты своего поведения. И неизвестно, что будет, если уже не они придут к власти, а власть придет к ним и скажет: «Кроме вас, никого нет». Я думаю, они вполне могут поставить интересы страны выше личных амбиций и занять трон, если того потребует нация.
— Фигура Елизаветы II — часть национальной истории Британии. Для многих она была символом стабильности и надежности. Стоит ли ожидать с ее уходом социальных волнений на фоне грядущего внутреннего кризиса?
— А вот такую вероятность исключить нельзя. Положение в стране действительно сложное. На него еще и накладываются трудности, связанные с «Брекситом», которые не полностью преодолены. К тому же возможны трения с Евросоюзом по поводу спорных территорий. Возможно, на фоне общего социального напряжения обострятся сепаратистские настроения в отдельных регионах. Шотландия, например, давно уже грозилась выйти из состава королевства. И если это случится, это будет на самом деле серьезный удар, потому что, как известно, на берегах Шотландии находятся базы английских подводных лодок. И в случае ее отделения они, по сути, окажутся за пределами государства. Это очень серьезно.
Нельзя сбрасывать со счетов и достаточно известную на политическом поле Великобритании фигуру Найджела Фараджа, лидера партии Brexit. Он занимает достаточно критические позиции по отношению к официальному Лондону и на фоне грядущего кризиса, который неизвестно, в какую сторону повернется, может вместе со своими приближенными и сторонниками сыграть большую роль в судьбе всего Соединенного Королевства.
Одним словом, пока что развитие событий прогнозировать крайне сложно. Они зависят, например, еще и от того, какой будет зима. Если холодной, то англичане вынуждены будут больше денег тратить на обогрев своих жилищ, вырастут энергетические затраты государства в целом. Это непредсказуемо.
— Повлияет ли уход из жизни Елизаветы II на взаимоотношения России и Великобритании?
— Нет, королевская семья вообще во внешней политике государства играет минимальную роль. Это, повторюсь, скорее символ Великобритании, реальной власти у нее нет. Кто бы ни был королевой или королем, как бы ни менялись позиции в рамках монаршей семьи, это все-таки не те фигуры, которые влияют на наши отношения. Поэтому большее значение будет иметь то, как себя поведет та же Лиз Трасс.